Священник Евгений Нафиков — уроженец Таджикистана, закончил Ташкентскую Духовную семинарию. С 2009 года окормляет солдат и офицеров российской авиационной базы в городе Кант, в Киргизии, в настоящее время — помощник командира части по работе с верующими военнослужащими. Наш корреспондент попросил его рассказать о проблемах служения в воинской части.
— Отец Евгений, после окончания семинарии вас сразу назначили на базу?
— Недолгое время я служил в кафедральном соборе г. Ташкента. Но по просьбе командира авиационной базы прибыл сюда. Сразу же начали обустраивать молитвенную комнату с алтарной частью и по окончанию стали совершать регулярные службы в Воскресные дни и праздничные. Храм на территории базы начали строить через полгода после моего прибытия. Приходилось ездить ко всем, кто мог помочь, помогали в основном Фонд Александра Невского, Кантский цементный завод (КЦЗ), Абдыш – Ата и многие другие местные предприниматели.
— Это были русские?
— Да, российские предприниматели, которые начинали свой бизнес на территории Киргизской Республики. Потом произошла революция, отношения с местными властями стали затруднены. Но постепенно они налаживались, и 2 декабря 2011 года состоялось освящение закладного камня в основание нового Храма во имя святого благоверного князя Александра Невского на территории российской авиационной базы. В церемонии участвовали командующий войсками Центрального военного округа генерал-полковник Владимир Валентинович Чиркин, генерал-майор Виктор Михайлович Севастьянов и другие представители командования, а также глава нашего митрополичьего округа митрополит Викентий Ташкентский и Узбекистанский.
— До этого назначения у вас был опыт общения с военнослужащими?
— Я работал с православными, проходящими срочную службу на территории Республики Узбекистан. Найти понимание в отношениях с военными узбекскими властями, помогло знание менталитета среднеазиатского народа. Но это был недолгий опыт — полтора-два года. Дальнейший опыт я приобрел непосредственно после назначения на авиационную базу – уже три года прошло. У лётчиков очень сложная служба – они практически постоянно в небе: четыре смены за неделю, в свободное служебное время, работа с бумагами. И физически, и морально-психологически и духовно это нелегко. Они сами говорят о необходимости духовной поддержки.
Нельзя забывать и о техническом составе. Лётный и технический состав — это звенья одной цепи, их невозможно разъединить, нельзя больше внимания уделять летному составу и меньше техникам, или наоборот, а также не оставлять солдат по призыву.
— Как организована ваша деятельность?
— Перед полетами я провожу молебен с летчиками. Когда они готовятся получать защитные шлемы, я иду к техникам. Сначала молебны совершались раз в неделю, потом состав попросил это делать каждый день: перед полётом и после полёта. Если заканчивается в 23.00, значит, в это время я нахожусь на аэродроме. Если в 2 часа ночи, значит в два часа я на аэродроме и заканчиваю молебен. В субботу и в воскресенье проводятся службы. Я делаю объявление, в память каких святых празднуется, есть ли какой праздник и самое главное делаю акцент на катехизации.
Налаживается хозяйственная деятельность храма, выпечка просфор. В течение пяти лет, пока я учился в семинарии, я сам пёк просфоры. Этот опыт мне пригодился — передал его двум женщинам из гражданского персонала и они в свою очередь перед службой приносят готовые служебные просфоры. Но благодаря супруге одного из офицеров – она три года пела в монастыре – удалось создать и хор, в котором поёт и матушка, всего в хоре три человека.
— У вас, судя по всему, жёсткий график.
— Утром на построении я встаю у флага, напротив личного состава, и командир всегда спрашивает, есть ли у меня что сказать, в основном говорю воскресную проповедь, т.к. не все бывают на службе в воскресенье, а затем благословляю всех военнослужащих на их ратный труд во благо Родины. После этого присутствую на предполетных указаниях, по окончании приезжаю в часть и занимаюсь с солдатами срочной службы. Прохожу по казармам, бываю в столовой, если есть проблемы, пытаюсь их решить. После обеда приезжаю обратно на аэродром, захожу в автопарк, в ТЭЧ, общаюсь с военнослужащими по призыву, по контракту и с офицерским составом. Кстати, очень хороший момент, когда они усталые, говорят всё, что их тревожит и чем бывают печальны. Каждое воскресенье в клубе части собираю обе роты, чтобы максимально объединить их через душеспасительную беседу и просмотра христианских, и военно-патриотических фильмов.
— Можно поинтересоваться, чем вы ещё занимаетесь?
— Перед большими праздниками — Рождество, Крещение, Пасха — пишу письма в вышестоящие организации по выделению подарков для солдат: конфеты, соки, минеральные воды — всё это я передаю личному составу.
Также приходит много писем от разных организаций — детских домов, реабилитационных центров, которые просят о помощи. Они полагают, что если это российская база, то у неё большие деньги. Это не так, и приходится и командиру и личному составу выискивать возможности, чтобы хоть чем-то помочь. Мы связываемся с представителями местной власти. В чём-то помогаем им, в чём-то они помогают нам – в результате складываются дружеские отношения между базой и местным населением.
Другое направление моей работы связано с тем, что в части служит много мусульман. Сам я из мусульманской семьи, знаю их проблемы не теоретически, а практически, хотя мусульманин мусульманину рознь: у башкир традиции одни, у киргизов, татар – другие, только сущность молитвы на арабском языке та же и учение. У нас служит много башкиров из Уфы и других мест. Сначала я изучал эту традицию, потом узнал, где поблизости мечеть, составил соответствующий рапорт, заявку на транспорт и теперь вожу мусульман на намаз. Перед этим, если были проблемы с ребятами мусульманами, говорю о них имаму, тот в свою очередь беседует с ними наедине.
— «Бумажной» работы много?
— По сравнению с замполитом, меньше. Без неё тоже нельзя – на словах не расскажешь, что ты делал. План работы на месяц, на неделю согласовывается с помощником командира по воспитательной работе и утверждается командиром части. Также составляется график передач через телерадиовещательный центр, который существует в нашей части. Передачи посвящаются праздникам, проводятся беседы на государственные, церковные и армейские темы, пишутся статьи в газету «Крылья России».
— С местным населением проблем не бывает?
— Нет. Мы с уважением относимся к местным традициям и обычаям. Я объясняю военнослужащим, какие существуют традиции у киргизского народа, каков их менталитет, как найти с ними общий язык и т.д.
Большое беспокойство идёт от сект — у нас в г. Кант активизировались их четыре: свидетели Иеговы, пятидесятники, адвентисты седьмого дня и баптисты. Мы проводим беседы с личным составом по разным направлениям и деструктивных и не деструктивных сект. На основании священного писания разъясняю то, с чем не согласны сектанты. Если ты предупрежден – то уже и вооружён.
— Какие трудности возникают в вашей работе?
— Поначалу были трудности в работе с руководством. Жить и трудиться на базе с семьей поначалу тоже было непросто. И с общеобразовательной школой, где я веду уроки по Закону Божию. В начале пути всегда тяжело. Ты не знаешь распорядок дня, чем дышит сама база, не знаешь устав. Мне пришлось всё это быстро изучать – часто и ночами вникать во все тонкости. Как говорится, — дорогу осилит идущий.
Кто работает, тот ошибается. А не ошибается – значит, не работает человек. Были ошибки и у меня, но мы их, совместно с командирами, преодолевали, — приходилось выяснять отношения и с прокуратурой, и со службой безопасности. Многое ещё предстоит сделать, главное дважды не наступать на грабли и не совершать грубых ошибок. Правильно говорит протоиерей Дмитрий Смирнов, — священник это сапёр.
Добавлю ещё, что работаю с другими военными базами дислоцирующие на территории Киргизской Республики. На базе военно-морского флота создана молитвенная комната в честь святого праведного адмирала Феодора Ушакова. В Великую Пятницу каждого года исповедую и причащаю личный состав. Также раз в год объезжаю другие базы Узел связи и погранвойска.
За всё, слава Богу!
Беседовал Евгений МУРЗИН
