Выступление профессора Военного университета Министерства обороны РФ, генерал-майора А.В. Черкасова на «военной» секции XIX Международных образовательных рождественских чтениях
Сегодня в докладах, репликах, вопросах и выступлениях звучит много не очень положительных примеров, фактов и оценок состояния дел в Вооруженных силах в целом и, особенно, с введением в них института военного духовенства. Много звучит нетерпения и искреннего переживания. Не могу не поделиться своим мнением по этому поводу.
Двадцать семь лет я прослужил в кадрах Советской армии, более 10 лет в кадрах Российской армии, и вот уже скоро 10 лет, как я служу Отечеству в Вооруженных силах России в качестве научного сотрудника и профессора Военного Университета Министерства обороны РФ. За эти годы мне уже приходилось и писать, и говорить, что впервые в истории постсоветской России вопрос о необходимости возрождения института военного и морского духовенства был поставлен представителями армии и флота сразу вскоре после Указа Президента Российской Федерации от 7 мая 1992 года о создании Российских Вооружённых сил. Хочу отметить весьма знаменательный факт, что произошло это здесь, где мы с Вами сегодня работаем, на территории Храма Вознесения Господня за Серпуховскими Воротами. Только тогда храм ещё не был отремонтирован, не имел колокольни, ещё не был создан Синодальный отдел по взаимодействию с Вооруженными силами, не было подписано никаких Заявлений и Соглашений. Это была одна из первых встреч Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II и высшего офицера Российской армии в лице, начальника Военной академии Генерального штаба генерал-полковника Родионова Игоря Николаевича, в которой я, тогда ещё полковник, имел честь участвовать как помощник начальника ВАГШ по работе с личным составом.
Представьте себе начало 90 – гг., когда рухнула в одночасье вся система партийно-политической и идеологической работы с военнослужащими, и перед нами встал вопрос: что делать дальше? Затем декабрь 1991 года, последнее предательство Горбачёва, его отказ от поста Президента СССР, Верховного Главнокомандующего Вооружёнными силами. «Верховный» предал и бросил Армию на растерзание национальным феодалам. Февраль 1992 года. Отказавшись принимать присягу Украины в одном строю с ветеранами УПА, бандеровцами, бывшими эсэсовцами, в присутствии священника униата, я приехал в Москву, для прохождения службы в ВАГШ в должности помощника начальника академии по работе с личным составом. Начальником академии в это время был генерал-полковник Родионов Игорь Николаевич. Блестяще образованный, высоко интеллектуальный, с большим жизненным и боевым опытом генерал, порядочный, честный и мужественный человек, он обладал высокими нравственными принципами и большим чувством личной ответственности за армию и Россию. В академии учебный процесс непрерывен. Ежедневно надо выходить перед слушателями, а что им говорить? Причём надо учесть, что слушатели ВАГШ — это люди в возрасте около 40 лет, обязательно с высшим академическим образованием, в званиях подполковник, полковник, генерал-майор, контр-адмирал, многие с учёными степенями и званиями. Вопросов было много, но главный из них заключался в том, на что опереться, где найти моральную основу дальнейшей службы. Что защищать, за что идти в бой, на смерть, за что быть готовым погибнуть самому и вести за собой на смерть тысячи подчинённых? Хорошо помню просторный кабинет начальника академии, большой глобус у окна и наши длительные разговоры-размышления с Игорем Николаевичем о настоящем и будущем России, её армии и флота. Мы не могли не обратиться к истории России, к истории её трагедий, свершений и побед. Мы обратились к авторитету наиболее выдающихся государственных и военных мыслителей России. Сегодня я говорю это и самому странно, как мы раньше не видели вполне очевидное, что все выдающиеся военачальники это, прежде всего, Православные люди, и именно Православная вера двигала всеми их мыслями, поступками, вела к выдающимся свершениям и победам.
Не знал я в то время с товарищами библейского происхождения слов Александра Невского «Не силе Бог, но в правде», не знал, что его знаменитое выражение «Кто к нам с мечем придет, тот от меча погибнет» идёт от слов самого Иисуса Христа «Всякий взявший меч, мечем и погибнет». Не знали мы с товарищами и содержания Суворовской «Науки побеждать», и даже не подозревали о её правильном названии «Мы русские, с нами Бог! Наука побеждать». Мы чувствовали, надо что-то делать, а что и как было не ясно. Не было видения пути дальнейшего движения.
Сердце болело, душа мучалась, ум разрывался от размышлений и в этот напряженный момент наших внутренних исканий Господь промыслительно послал нам встречи в Свято-Троице-Сергиевой Лавре с отцом Кириллом (Павловым), отцом Моисеем (Боголюбовым). Мой материалистический ум не всё понимал, но смирился перед ними и их Верой, а их словам внимали мои сердце и душа. В ходе этих встреч были четко формулированы мысли о том, что без духовного возрождения Россия не встанет с колен, а ее духовность в Православии. Что совершенно обязательным условием возрождения и сохранения России является духовное возрождение её Армии на основе Православия, что «военная мощь России, имеющая в своей основе духовную мощь Православия всегда была и будет непобедимой» и «если Русская Армия соединится с Православной Церковью — Россия будет непобедима».
Неожиданно простым для многих из нас, честно служивших Отечеству советских офицеров и генералов, оказалось осознание истины, что патриотизм русских людей проистекает из сути Православия, которое призывает любить земное Отечество и считает это исполнением заповеди Христа «возлюби ближнего, как самого себя», и что «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя» (Ин.15,13). Думая, на каких идеях нам предстоит строить работу с личным составом, как мотивировать учебно-боевую деятельность военнослужащих и, обратившись к истории России, всматриваясь в неё, мы не только разумом увидели, но и сердцем поняли огромное объединяющее значение Православия и Церкви в деле становления и защиты нашего государства.
Освобождённый от идеологических оков взгляд на историю Отечества помог нам понять и сформулировать вполне очевидные истины, которые священнослужителям были всегда ясны и понятны: Православие и Русская Православная Церковь сыграли исключительную, определяющую роль в становлении, развитии и сохранении российской государственности; много веков развитие российского государства и его Вооружённых сил были неотделимы от Православия и Русской Православной Церкви; объединение вокруг идеалов Православия, сохранение и защита единого Отечества, стремление к внутреннему духовному самосовершенствованию – вот столпы, на которых возрастали Святая Русь, Российская Империя и её воинство, его Жертвенность, Доблесть и Честь; военная мощь России, всегда имела в своей основе духовную мощь Православия и именно это определяло все её победы.
Понимая всё это мы сделали вывод о необходимости соединения усилий Русской Православной Церкви и Вооруженных Сил России в защите настоящего и будущего нашего Отечества. Для этого требовалось установить взаимодействие и возрождать институт военного духовенства. Это мнение значительной группы офицеров формируемых Вооруженных сил России было доложено Святейшему Патриарху Алексию II на упомянутой мною встрече, именно здесь, в храме, на территории которого мы работаем сегодня. Помню наше нетерпение. Мы говорили тогда Святейшему Патриарху о том, что уже скоро год как вышел указ о формировании Вооруженных Сил России и пора вводить институт военных священников.
В том, что институт военного и морского духовенства должен быть восстановлен и обязательно будет восстановлен Святейший Патриарх Алексий II был твёрдо уверен. Но так же твёрдо, очень уважительно и ласково Святейший остановил наше рвение, сказав, что мы, безусловно, правы, стремясь к восстановлению института полковых и корабельных священников, но для реализации нашего стремления ещё не пришло время, и нам всем надо хорошо проработать над созданием, необходимых для этого условий.ием необходимых ходимых для В ходе дальнейшего неторопливого разговора за чашкой вкусного чая Святейший Патриарх помог нам увидеть эту проблему совершенно по новому, во всей её духовной глубине, вселенской масштабности и государственной значимости. Тогда мы впервые смогли увидеть и оценить всю мудрость взгляда Русской Православной Церкви на проблему, которая до этой встречи казалась нам достаточно частной.
В ходе последующих встреч Его Святейшество подробно раскрыл, в чём заключаются условия восстановление военного и морского духовенства России и не один раз подчеркнул, что нам предстоит пройти очень большой и трудный путь. Вот с тех пор мы этим путем идем, и я, и Борис Михайлович Лукичёв, и Александр Иванович Суровцев, и многие другие в этом зале. А нетерпение у нас было большое, и поныне оно, как видно по некоторым выступлениям, сохраняется у многих из нас, и у военных, и у священнослужителей.
Затем были ещё встречи и конференции в Военной академии Генерального Штаба, в Гуманитарной Академии. Важнейшую роль в осмыслении путей возрождения института военных священников сыграла Всероссийская конференция: «Православие и Армия», работавшая 25-27 октября 1994 г. в конференц-зале гостиницы «Даниловская» под руководством тогда ещё митрополита Смоленского и Калининградского, а ныне Святейшего Патриарха Кирилла. Именно об этой конференции упоминал сегодня полковник Суровцев Александр Иванович. Её участники высказалась за скорейшее введение в Вооружённых силах полковых и корабельных священников, но то же время отметили, что к этому важному и сложному шагу надо подготовить и общество, и Вооружённые силы, и дать время для подготовки к этому и Русской Православной Церкви. Это я напоминаю, помня о звучавшем сегодня здесь нетерпении и стремлении, как можно быстрее решить все проблемы, связанные с введением института военных священников.
После благословления старцев Лавры в ВАГШ с ноября 1992 г. активно заработал Межрегиональный комитет «Церковь и Армия». В 1994 году Министром обороны и Святейшим Патриархом было подписано совместное заявление и был создан Координационный комитет по взаимодействию между Вооружёнными силами РФ и РПЦ. В декабре 1995 г. в Академии Генштаба был открыт Храм Архистратига Михаила. С 1996 г. начал работать под руководством протоиерея Дмитрия Смирнова факультет Православной культуры в Академии РВСН, который на сегодня закончили сотни офицеров, многие из которых рукоположены в священники. В апреле 1997 года Министр обороны РФ генерал армии И.Н.Родионов и Святейший Патриарх Алексий II подписали Соглашение о сотрудничестве Вооруженных Сил и Русской Православной Церкви, которое действует и поныне.
Хочу снова вспомнить 90-е гг. и одно событие, которое сыграло значительную роль в моем внутреннем духовном прозрении. 1990 год. Западная Украина, город Ивано-Франковск (до 1956 г. Станислав). Я проходил службу сначала в должности первого заместителя, затем Члена Военного Совета – начальника военно-политического отдела 38 Краснознаменной общевойсковой армии Прикарпатского Военного округа. А само событие связанно с восстановление памятника Забайкальским казакам, погибшим в 1915 году, в боях Первой мировой войны, у населённого пункта Городок недалеко от города Ивано — Франковска.
От нашей 38 — й ОА был выделен знаменный взвод, почётный караул, салютная группа, оркестр, всё в соответствии с требованиями уставов. Ко мне обратились за разрешением освятить памятник и отслужить после митинга молебен и панихиду. Я ничтоже сумняшеся разрешил. Сомнений не было, в братской могиле упокоились восемь тысяч православных казаков. Как должностное лицо я считал себя не в праве отказать в проведении службы. Но не предполагал такой массовости и такого общественного резонанса. То, что я увидел, потрясло меня. Ранний апрель, хмуро и слякотно, сильный ветер, на улицу выходить не хочется. Мы приехали пораньше, чтобы расставить караул, боевые знамёна, салютную группу и т.д., а поэтому могли наблюдать, как с разных сторон к могиле двигались многолюдные крестные ходы, многие сотни людей с иконами, хоругвями, венками и цветами. Это впечатляло и удивляло одновременно. Что заставило несколько тысяч людей идти пешком по весенней распутице многие километры? Что они знают и помнят о далеких событиях? Почему они пришли?
Именно в этот момент, совершенно неожиданно ко мне пришло осознание, что ими движет Православная вера, и они не могли не прийти. Стоя на Панихиде, я понял, что борьба за Россию, за Русский мир, за русский язык неразрывно связаны с борьбой за Православие, за Православные храмы, за право православных людей любой национальности исповедовать свою Веру.
Сформировалось понимание, что «Борьба за Россию – борьба за Православие. А борьба за Православие – борьба за Россию». На следующий день были звонки и очень неприятные разговоры с начальством. Нет желания передавать их содержание. И это только за разрешение провести молебен и панихиду сразу после официального митинга.
А сегодня есть решение Президента России о введении венного духовенства, есть благословление на эту работу Святейшего Патриарха Кирилла. В структуре министерства обороны России создано и начало работать управление по работе с верующими военнослужащими, которой возглавляет Борис Михайлович Лукичев. Туда уже назначено четыре человека. Как этому не радоваться? Но, радуясь, я в то же время и испытываю внутреннее беспокойство, которым хочу с вами поделиться. Многие сидящие здесь меня хорошо знают, многих я хорошо знаю, мы не один раз встречались на сборах военного духовенства, на военной секции Рождественских Чтениях, на которых я всегда выступал с докладами. Одним словом, Вы мою позицию знаете.
Не могу лукавить, отец Константин, который ведет в настоящее время нашу секцию, у меня исповедь принимает, на Причастие благословляет. Одним словом я с вами говорю предельно откровенно, как с братьями по Вере, и уверен, что мои сомнения будут правильно восприняты.
Меня беспокоит, чтобы сейчас, когда пройден огромный путь от безбожия советского периода, до момента, когда началась и активно идет конкретная и детальная работа по введению военных священников, нам в этой практической и детальной работе не потерять главное. Мы все хорошо знаем поговорку, кто прячется в деталях. За практикой, за деталями нельзя терять главное, нельзя терять смысл нашей работы. Давайте зададим вопрос: зачем вообще нужен православный священник в нашей армии? Ответим на него – и будем в соответствии с этим ответом работать, выполнять эту задачу.
Вчера на открытии Рождественских чтений Святейший Патриарх Кирилл в заключение своего выступления произнес такие слова: «наша работа вневременная». И сегодня отец Дмитрий Смирнов об этом говорил. Он вчера был в президиуме при открытии Чтений в Государственном Кремлевском Дворце. Он свою мысль сформулировал несколько иначе, чем Святейший Патриарх, но суть одна, и об этом отец Дмитрий говорил не один раз и раньше: не надо торопиться, надо сдерживать наше нетерпение. Надо понимать, что мы работаем для в вечности, что наша работа вневременная. Давайте вспомним слова Екклесиаста Проповедника о «суете сует», не будем поддаваться сейчас этой суете, укротим наше горячее желание и будем работать последовательно и настойчиво.
Вы знаете, наиболее трудно поддаются пониманию и глубокому осознанию самые простые и самые ясные истины. Именно потому, что они очевидны, ясны и просты их никак не могут понять и глубоко осмыслить. Давайте еще раз задумаемся над одной из таких простых и ясных истин: откуда все победы русского оружия, все победы России? Где их истоки? Каждый из нас может очень красиво об этом рассказать, но давайте вдумаемся в глубину. Занимаясь с 1992 года по зову души и долгу службы (а главное по благословлению архимандрита Кирилла (Павлова), иеросхимонаха Моисея (Боголюбова), а затем и Его Святейшества Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II) вопросами взаимодействия Вооруженных Сил РФ и Русской Православной Церкви на разных уровнях я часто задавал себе вопросы: «Зачем в армии священник? Чего мы, военные люди ждем от приходящего к нам священника? Что главное в его деятельности?».
Думая об этом, я вспоминал себя солдатом, курсантом, командиром взвода, слушателем академии, полковником, а также во время службы в батальоне и дивизии и корпусе, в армии и в Министерстве обороны, Генеральном штабе, и понимал, что в каждый период своей службы я был очень разный, и по-разному был готов воспринимать священника, его слова и поведение. И, исходя из этого, я сделал вывод, что не может священник вести себя одинаково с солдатом и полковником, с сержантом и генералом, офицером полкового или армейского звена, а тем более Генерального штаба. Он должен быть подготовлен для работы с различными категориями военнослужащих и, особенно, для работы с офицерским составом. Это очень важно!
Это с одной стороны, а с другой стороны, я помнил и понимал, что в разное время службы, независимо от звания и должности мне всегда важнее всего было получить от священника утешение души, сердца и ума, которые часто бывали в смятении. Сегодня, по прошествии 47-х календарных лет служения Отечеству в Вооруженных силах мне представляется очевидным, что военный священник – это, проповедник, носитель и воспитатель духовности, духовного опыта, миссионер и духовный утешитель, что в любой ситуации, в любом виде Вооруженных Сил и роде войск, общаясь с любым военнослужащим, любого звания и должности, рядовым или генералом, командиром взвода, роты или командующим войсками военного округа, вплоть до начальника Генерального штаба и Министра обороны, священник должен быть именно священником, служителем Господа, проводником его Слова, призван наполнять сердца и души воинов Благодатью Духа Святого. Поднимать их на новый духовный уровень, а не опускаться на их, иногда грубоватый и разухабистый, уровень
Изучая сегодня нефальсифицированные исторические документы, мы вновь и вновь убеждаемся, что идеалы Православия всегда были духовной основой воинского воспитания и обучения войск и несли эти идеалы в армию и на флот православные военачальники и православные духовные пастыри. Не успев освободиться от государственной атеистической идеологии, наш народ подвергся страшной духовной агрессии. Разложение затронуло отечественную науку, образование, литературу, изобразительное искусство, кино и другие сферы национальной культуры, возросло негативное и очень опасное воздействие на духовный мир человека. Над вековыми основополагающими духовными ценностями нашего народа и общества, нависла опасность их полной утраты и это самая большая реальная угроза будущему России, ее государственности, положению и роли в мировой цивилизации. Сегодня, как никогда близка черта, за которой – полное духовно-нравственное опустошение военнослужащих, утрата ими духовных основ и нравственных ориентиров, потеря веры в себя, в то, что их служба нужна Отечеству.
И вновь история распорядилась так, что сегодня объективно только Православие и Русская Православная Церковь последовательно и во всей полноте противостоят духовному разрушению России и ее армии и флота. Православная вера и сегодня является самым надежным фундаментом для воинского и патриотического воспитания военнослужащих российских Вооруженных Сил, она сохранила для этого историю, традиции, моральные идеалы и нормы, критерии и принципы, внутреннюю, нравственную чистоту, правду и силу. В современной России Православные идеи Державности и Патриотизма, самоотверженной любви к Отечеству, всемерного служения ему, идеи воинского Долга, Правды, Добра и Справедливости могут стать основной и самой прочной базой духовного возрождения России, ее Армии и Флота.
Русский народ, воины армии и флота России всегда были сильны своими духовными, морально-нравственными качествами. Главнейшими истоками этих качеств и всех наших побед были Православная Вера и любовь к Отечеству, освящаемая этой верой. Православие и сегодня наше главное духовное оружие и его, как любое оружие надо хорошо освоить, и помочь нам в этом призваны военные священники. Отсюда, как сегодня модно говорит, и цена вопроса о военных священников. Это ни мало, ни много – государственно-национальная безопасность России, боеготовность и боеспособность ее Вооруженных Сил.
Что ожидает командир от священника? Каков сегодня должен быть круг обязанностей у полкового священника? Думается, что эти вопросы являются производными от более общих вопросов: «Как подготовлен, что говорит и что делает военных священник? Зачем пришел священник в полк? Кто он, и что он из себя представляет?».
Случаи, когда командир против пребывания священника в части чрезвычайно редки, но бывают, и каждый из них имеет конкретную причину. Как правило, это личный, негативный опыт предыдущих контактов. Многие командиры ждут от священника индивидуальной работы с различными категориями военнослужащих, но вкладывают в это не духовный смысл. Т.е. они ждут от священника чисто утилитарного результата, чтобы в самоволку солдаты не бегали, физиономии друг другу не били, не воровали, не напивались и т.д. Так же и с кругом обязанностей священника сегодня. Честно сказать меня смущает употребление частое употребление нами слова «сегодня». Нет ли здесь стремления осовременить и невольно принизить высокий смысл служения военного священника. Принизить его вневременный характер? Решая задачи сегодняшнего дня, нельзя забывать о вечности.
Бог вечен! Церковь Господа нашего Иисуса Христа вечна! И обязанности священника, в том числе и военного не должны подгоняться и меняться в угоду и на потребу дня. Его вечная обязанность вести наши души к спасению! Вера, Церковь, священник призваны облагораживать военное дело и военных людей. Священник должен учитывать особенности, традиции армии и флота, но не подстраиваться под нас. А командиры и начальники армии и флота не должны стремиться руководить священниками, деятельностью Церкви в армии и на флоте.
Очень опасна навязываемая многими либеральными политиками и СМИ идея, что священники придут в армию для борьбы с т.н. «неуставными взаимоотношениями» и «дедовщиной». Это от лукавого. Те, кто навязывает нам такие мысли часто стремятся гарантированно получить желаемый результат — дискредитировать Церковь, священнослужителей, саму идею военного духовенства. Это замаскированная попытка нанести ущерб Православной Вере и Русской Православной Церкви, лишить смысла ее военное служение. К сожалению, из-за духовной необразованности и исторической безграмотности подобные мысли находят поддержку в военной среде. К еще большему сожалению и некоторые священнослужители проявляют легкомысленную готовность бороться с «дедовщиной» и «неуставными взаимоотношениями». Большая ошибка, с далеко идущими негативными последствиями. «Дедовщина» всегда будет, это явление генетически присуще всем армиям мира. И «неуставные взаимоотношения» были, есть и будут, люди не могут общаться только по уставу. И воинскую дисциплину всегда будут нарушать. Проблема превращения «традиционной дедовщины» и «нормальных неуставных взаимоотношений» в глумления, издевательства и преступления сложная, самовоспроизводящаяся психологическая проблема и никакой батюшка в полном объеме ее решить не сможет. Возложить эти задачи на священников, значит дать повод для постоянных упреков. Это недопустимо. Эту задачу должны решать, и могут решить только командиры, прокуратура и военные суды.
Священнослужители будут положительно влиять на положение дел в войсках и силах флота, в том числе и на воинскую дисциплину, если они будут заниматься исключительно своим делом: духовным воспитанием военнослужащих, миссионерством и проповедью, индивидуальной душеспасительной работой с военнослужащими, их духовно-религиозным образованием. Нам всем следует понять, что священники вводятся в армию не в качестве помощников командиров и начальников в деле укрепления воинской дисциплины. Введение института священников не тождественно слиянию Русской Православной Церкви с государством.
Однако вернемся к вопросам: откуда все наши победы и зачем в армии и на флоте священники? Мне кажется, что лучше всех в свое время дал ответ на этот вопрос наш выдающийся мыслитель и философ Иван Александрович Ильин. Безусловно, так же как и мы, Ильин знал высказывание Наполеона: «дайте мне русского солдата и я завоюю с ним весь мир. Русского солдата можно уничтожить, но не победить». Знал он и слова Фридриха II о том, что «русского солдата мало убить, надо его еще мертвого повалить, чтобы пройти там, где он стоял». Во многих моих статьях, докладах, выступлениях я привожу эти слова и не потому, что мне больше нечего сказать, а потому, что я считаю очень важным всем нам понять, почему эти выдающиеся военачальники, которые очень хорошо умели воевать, признали непобедимость русского солдата. Давайте мы зададимся и мы вопросом: почему русский солдат был непобедим? И.А.Ильин дал такой ответ, на мой взгляд, очень точный и полный. Цитирую: «Православное учение о бессмертии личной души, о повиновении высшим властям за совесть, о христианском терпении и об отдаче жизни за други своя дало русской армии все источники ее рыцарственного, лично бесстрашного, беззаветно послушного и все преодолевающего духа, развернуто во всех исторических воинах ». Как видите, речь, в первую очередь, идет о вечной душе и о Православном учении о спасении души.
Пройдя путь трудного, иногда мучительного, внутреннего развития, я сегодня на вопрос: «зачем нужен в армии и на флоте священник?» — отвечаю таким образом: что касается конкретно взятого солдата, матроса, офицера, генерала, то батюшка нужен, прежде всего, для того, чтобы помочь нам спасти наши души. А если говорить о воинском коллективе, о подразделении, о части, о соединении, то он нужен для воспитания в наших воинах того православного духа, который со времен Крещения дружина князя Владимира, одухотворял наше русское воинство и определял все его победы.
Мы должны знать, помнить и понимать, почему с момента Крещения Руси русское воинство почиталось одухотворенной силой, а Русская Православная Церковь дала ему название «христолюбивое воинство». Это произошло потому, что не было у нас разделения между понятиями «Россия» и «Православие». Если шла речь о Россия, то значит, речь шла о Православии. А воевать за Россию, защищать Россию — всегда означало защищать Православие. И сегодня, видимо, мы должны так работать, исходя из того, что Россия – это дом Богородицы, что Россия, это дом Самого Господа Бога, и, что защищать Россию – значит, защищать Православие, защищать Пресвятую Богородицу, защищать дело Бога и Его Самого.
Отец Михаил Васильев в своем выступлении говорил, что сегодня в десантные войска абсолютное большинство призывников приходит крещенными. Хорошо это или плохо? Я думаю, хорошо. Но добавлю для размышления еще один факт. Перед Первой мировой войной, накануне 1914 года в русской армии почти все были крещеные, за исключением иноверцев, и священнослужителей было самое большое число. А что стало с армией? Почему солдаты на штыках поднимали священников? Почему это делали люди, крещеные в Православии, которые ходили и на исповедь, и на Причастие? Дело не в количестве, а качестве.
Давайте помнить, что наша работа вневременная и работа для Бога. Не мне вас учить, дорогие отцы, я просто вам высказываю мнение рядового солдата. Когда я был рядовым срочной службы, и дрался, и в самоволки бегал. Был я и командиром отделения, и замкомвзовда, старшиной роты, командиром взвода и т.д. Так получилось, что прошел ступеньки армейской службы, и даже в ВУЗах поработал в той же академии Генерального Штаба, где отец Михаил Васильев два месяца на курсах учился. Я закончил полный, двухгодичный курс этой академии, основной факультет. Затем около трёх лет преподавал в ней и был помощником (заместителем) начальника академии по воспитательной работе. И пройдя все это, уже с позиции верующего военнослужащего, генерала, прошедшего все армейские ступеньки, говорю: сейчас, самое главное, не напортить. А напортить можно. Знаете, отец Михаил, как можно напортить? Я с вами очень согласен по многим вопросам, которые Вы сегодня поднимали, особенно мне импонирует Ваше желание, стремление, и полная самоотдача, с которой Вы, не жалея самого себя, вы служите Богу и десантным войскам. Сегодня, когда я в генеральской форме к Вам подошел поздороваться, Вы мне в окружении многих молодых людей, вместо приветствия, сказали: ну давайте, давайте я научу вас, как правильно получать благословение священника. Спасибо за школу. А я со своей стороны тоже хочу подсказать вам: в армии существует понятие воинской вежливости, (есть ещё и Христова заповедь о почитании родителей и старших по возрасту) и поделюсь личным опытом.
Да, безусловно, что священнослужитель должен многое знать и уметь, прежде чем идти к военным людям. Но, прежде всего, он видимо должен знать и понимать особенности мышления, психологию и ментальность военного человека, особенности восприятия им всего окружающего и себя в окружающей обстановке. Есть детали, которые некоторым могут показаться мелкими и незначительными, но которые часто могут определить отношение военнослужащих к священнику. Многим из нас, в том числе и мне, претит несколько упрощенный подход со стороны некоторых священников к воинским правилам поведения и традициям, к нашим душевным переживаниям и духовным потребностям. Например, переход некоторых батюшек к обращению с офицерами на «ты» с первой же встречи.
Был такой случай в моей офицерской жизни. 17 лет назад, один священник при первой нашей встрече, которая проходила вне Храма, в ответ на мое приветствие обратился ко мне словами: «Ну, ну, полковник, склони, склони голову, подойди к попу под Благословление». Мне было не по себе. Не знал он, что не принято в армии обращение «полковник» без предшествующего ему слова «товарищ». По уставу положено обращаться «товарищ полковник», а обращение просто «полковник» звучит крайне неуважительно. Мелочь? Как посмотреть. Надо понимать и то, что для офицера, генерала обращение на «ты», это не форма обращения, о форма отношения, и оно допускается лишь в особых случаях и при особых отношениях между военнослужащими. И насчет требования склонить голову все не так просто, мы и свои головы, и свои боевые знамена склоняем в строго определенных случаях. И здесь можно было бы священнику найти и другое слово. Одним словом, предложенные им панибратство, простота, а вернее упрощенность отношений были мною инстинктивно отторгнуты. И это не грех гордыни, как можно подумать, а отторжение на подсознательном уровне, изначально не достаточно уважительного отношения ко мне как представителю Вооруженных сил. Есть «гордыня», «самомнение», «само возвеличивание и само любование» и это грех. А есть гордость за офицерское звание, гордость за свою принадлежность к армии и флоту России, к святому делу защиты Отечества. Есть такая профессия – Родину защищать и такой профессией не грех и гордиться. Я потом выступал и разъяснял на Рождественских чтениях, на сборах священнослужителей об этом несколько лет назад говорил: нам голову положено преклонять, если ты офицер, перед боевым знаменем. Нам положено, голову преклонять, как сегодня мы это сделали перед памятью погибших. В Храме, на исповеди, во время службы голова сама склоняется.
Сегодня я хорошо знаю, где служит этот батюшка здесь в Москве, изредка встречаюсь с ним, вежливо общаемся. Но грешен я, грешен, и этот мой грех – не хожу я в этот храм, и не подхожу к нему за благословением, видимо, смирения у меня еще мало. Но кроме моего личного греха, есть еще и интересы дела, а у нас с этим батюшкой так и не получилось делового сотрудничества. Мелочь, но застряла в душе. Может это моя вина, но для дела было бы лучше, если бы он 17 лет назад при первой встрече проявил больше вежливости и большего понимания особенностей мироощущения военного человека, офицера, генерала или адмирала.
Почему об этом говорю так обнажено, откровенно? Говорю это в интересах нашего общего дела, не желая никого поучать, а тем более обидеть. Говорю это, помня о принципе «не навреди». Надо понимать, у военных своя этика, если, конечно, он настоящий военный, и к нему надо не всегда надо подходить запанибрата, не всегда надо подходить с анекдотом, не всегда надо стараться встать с ним на одну ногу, даже если он все хорошо понимает и принимает. Да, у нас, у военных, есть свои плохие привычки, и я этим грешил в свое время, не считал зазорным и слово сказать бранное. Но мне однажды один Владыка, очень уважаемый мною, сказал, когда я признался ему в этом: «что же Вы, Александр Владимирович, дьявола-то славите?» С тех пор мои уста замкнулись. Хотя, в офицерском прошлом мог так завернуть, что стыдно вспоминать, но, что было, то было, да и сегодня, иногда нет-нет, да вырывается непотребное слово.
Священнику недопустимо опускаться на этот уровень. Все мы осознанно или неосознанно, интуитивно ждем от общения со священнослужителем прикосновения с Божией Благодатью, жаждем духовного возрастания и морального совершенствования и бываем жестоко разочарованы, обманувшись в своих ожиданиях. Здесь особо необходимо сказать о важности настоящего морального авторитета священнослужителя. Без этого условия духовное воспитание невозможно. В Вооруженных Силах России издревле существовал принцип, по которому действовали все командиры и начальники, начиная с командира отделения, до верховного Главнокомандующего: «Делай как я!». В боевом уставе даже команда есть такая: «Делай как я!». Часто такая команда была созвучна команде: «Вызываем огонь на себя». Этот принцип, безусловно, должен распространяться и на военных священников. Относится это, прежде всего к их духовному и моральному облику, как, впрочем, и к их внешнему виду и манере поведения, и взаимоотношений с военнослужащими, особенно с офицерами.
Нам надо, чтобы батюшки нас одухотворяли, поднимали – у нас и так грехов хватает. Поэтому простите, ради Бога, отец Константин, что в вашем присутствии, и в присутствии уважаемых мною священников, таких, как отец Олег Теор и многих других, я об этом говорю. Но появилось у меня такое тревожное предчувствие, как бы нам в погоне за конкретными делами – а они очень важны – не упустить главное. Послужив в Министерстве Обороны заместителем начальника Главного управления, одним из управлений которого руководит сегодня, уважаемый Борис Михайлович, общаясь с Министром обороны и начальником Генерального штаба, с главкомами видов вооруженных сил и с командующими округов, флотов, армий и т.д., могу вполне обоснованно сказать Вам, что по большому счету, все они ждут от священника, о Вас, прежде всего, что Вы их одухотворите, духовно возвысите, облегчите их душу и поможете душам их подчиненных. И кто бы что не говорил, именно этого, а не борьбы с дедовщиной, они ждут от священнослужителей. Правильно отец Михаил Васильев сказал: дедовщина была, есть и будет, и есть правильная дедовщина – это я вам как солдат и генерал говорю. Если она переходит в глумление и издевательство, то это преступление, и это уже сфера служебной деятельности прокурора, но никак не священника. Всегда будет разница опытным, бывалым и молодым солдатом. Молодой солдат должен уважать знания, умения опытного военнослужащего, учиться у него. Другое дело, что и опытный военнослужащий должен беспокоиться о молодом солдате, где-то помочь, где-то куском хлеба поделиться, где-то дать лишний часок поспать, а когда надо и от смерти спасти. Так было во времена А.В.Суворова, у нас, к сожалению, все далеко не так.
Много сегодня говорилось о негативных явлениях в армии и на флоте. А я хотел бы поделится с вами своим оптимизмом. И не потому, что я не знаю положение дел в войсках. Имея профессиональную подготовку на уровне академии Генштаба, имея возможность, как научный сотрудник и профессор Военного университета министерства обороны работать с документами, в т.ч. по реорганизации армии, бывая в войсках и на флотах, я вполне представляю, в каком состоянии находится наша армия, моя любимая армия. И поверьте, часто и у меня сердце кровью обливается. Но как иногда говорил на заседаниях Ученого Совета ВАГШ, а, став Министром обороны, и на заседаниях коллегии Министерства обороны генерал армии Игорь Николаевич Родионов: когда мы смотрим в прошлое, надо снять шляпу и поклониться, а когда смотрим вперед – надо засучить рукава и работать.
Не будем и мы коллекционировать недостатки. Как я понимаю, именно к этому, призывал нас вчера Святейший Патриарх Кирилл, а сегодня протоиерей Дмитрий Смирнов и Борис Михайлович Лукичев. Надо не на недостатках сосредотачивать свое внимание, а на конструктивной, созидательной работе, на преодолении недостаков. Много проблем, но никаких смущений у нас не должно быть, надо упорно, настойчиво, последовательно делать свое дела и идти вперед. Наше дело правое! И мы победим. Это не в 41-м году было сказано. Мы русские! С нами Бог! – кого нам бояться? Вспомним слова апостола Павла: «если Бог за нас, кто против нас?» (Рим. 8,31)
В заключение хотел бы сказать следующее. Мы имеем уникальный опыт создания несомненного духовного, морально-нравственного превосходства, достижения поистине уникальной и изумительной моральной и психологической стойкости войск, опыт духовно-религиозного и духовно-нравственного воспитания воинов армии и флота России на основе Православия. Подобного опыта никогда не было ни в одной армии мира. Выдающиеся военачальники России все дело воинского обучения и воспитания осуществляли в неразрывном единстве с духовным воспитанием своих воинов, сами лично содействовали этой работе и руководили ею.
Общеизвестно, что войска под водительством А.В. Суворова неизменно одерживали победы над противником, который имел значительное численное, а иногда и техническое превосходство, но духовно суворовские воины настолько были сильнее, что совершали подвиги, признаваемые современниками «невозможными и подобными чуду». Не менее показателен пример адмирала Ф.Ф.Ушакова, не проигравшего ни одного из 43 проведенных им морских сражений. Но этот опыт до сегодняшнего дня по-настоящему не востребован. Стыдно, но мы его не знаем. Совершено недопустимо, что современные офицеры и генералы нигде не изучают и не знают опыт духовно-нравственного воспитания воинов армии и флота нашими прославленными полководцами. Многие из них даже о «Науке побеждать» А.В.Суворова лишь где-то, что-то слышали.
Очевиден вывод, что военное и морское духовенство призвано помочь возродить и использовать систему духовного воспитания, детально разработанную нашими выдающимися военными мыслителями и военачальниками, духовными пастырями прошлых лет. Военные священники способны оживить основные заповеди Суворова: «Мы русские! С нами Бог!», «Чудо-богатыри. Бог нас водит, Он наш генерал!», «Молись Богу, от Него победа!», «Без молитвы меча не обнажай!», «Дух укрепляй в Вере Отеческой Православной: безверное войско учить, что железо перегорелое точить», «Бог — союзник неизменный» и т.д.
Отсюда вытекает главная цель восстановления института военного и морского духовенства: спасение душ военнослужащих и возрождение Православного всепобедного Духа Армии и Флота России; необходимо вернуть высший духовный смысл воинской службы, обеспечить ее духовную наполненность. Именно эта высокая цель и должна определять содержание службы военных священников, систему их образования и подготовки, и всей нашей совместной с министерством обороны работы по развертыванию в войсках и на флоте института военного духовенства.
Честь имею!
