Расставание со службой для человека в погонах – процесс всегда болезненный. Как для самого военнослужащего, так и для воинского коллектива. Ведь уходящее поколение ветеранов славится как раз тем, чего порой так не достаёт нынешним молодым офицерам: беззаветной преданностью любимой профессии; готовностью стойко переносить тяготы и лишения, и служить «не щадя живота своего», часто не считаясь с личным временем.
Часы для «папы Карло»
Невольно вспоминаю своё детство. Отца — ныне офицера отставника, отдавшего службе без малого тридцать лет, дома видел нечасто. А в редкие выходные разговоры обязательно были о ней, о службе: о технике, о солдатах, о политической обстановке в мире… До сих пор дома у родителей, помимо толстенного «военного» фотоальбома, бережно хранится будильник с гравировкой: «Уважаемому Алексею Павловичу, на добрую и долгую память о совместной службе от коллектива». Приятно? Без сомнения. Не скрою, когда сам одел погоны, втайне надеялся, что и мне при увольнении преподнесут коллеги нечто памятное.
Момент прощания с армией, с боевыми товарищами – всегда дело очень тонкое, почти сакральное, ведь прерывается незримая нить, долгое время связывающая тебя с частичкой большого общего дела, имя которому – служба Родине. И по большому счёту не имеет значение ни сам подарок, вручаемый перед строем, ни его цена; куда важнее – отношение командования и коллектива, в котором служил, их оценка твоего вклада в общее дело.
Помните знаменитый фильм «Офицеры», где мастерски показана сцена прощания с подчинёнными командира дивизии генерала Алексея Трофимова? Он, стоя в открытом уазике с приложенной к головному убору рукой, словно принимает парад перед колонной, идущих на учения, уже без него, танков. И все командиры машин так же приветствовали своего любимого начальника. Об отношении к нему людей и говорить ничего не надо – всё итак понятно.
Помню, в далёких теперь уже 90-х, познакомился с одним подполковником запаса из Пскова. Естественно, что разговор зашёл о службе, и рассказал он такую историю. В 70-х годах, когда был мой собеседник ротным, пахать ему приходилось, как папе Карло. Начальство это ценило и… не отпускало его в академию, куда он рвался всей душой. Аргументировал свой отказ комполка возрастом капитана и тем, что его подчинённые периодически допускали нарушения дисциплины. Чтобы стать слушателем заветной «фрунзенки», приходилось ротному дневать и ночевать в казарме, и не в роли контролёра-цербера, а скорее, строго, но справедливого хозяина – отца-командира.
Вскоре его подразделение и правда, выбилось в лидеры, стало лучшим в батальоне, потом в полку. За это, от лица командира дивизии ему была объявлена благодарность, а от командира полка вручена грамота. Ушли, наконец, и документы в академию. Но самую главную награду получил мой собеседник от подчинённых. Солдаты — срочники, половина из которых плохо говорили по-русски, преподнесли ему на прощание «Командирские» часы с дарственной надписью: «Любимому командиру от личного состава Н-кой роты М-ской части».
Что и говорить, хоть и приходилось офицерам «пахать по-чёрному», труд их в большинстве случаев ценился по достоинству. По рассказам отца, да и из своей служебной практики, помню торжественные проводы увольняемых в запас ветеранов, когда в клубе части, на сцене, им вручались подарки, говорились тёплые слова, а в столовых или кафе по этому случаю накрывались столы.
«Что делать с «отработанным материалом»?»
Но, похоже, безвозвратно уходят времена, когда ветеранов чествовали и благодарили, причём искренне, от души. Как будто перестало хватать у руководителей на местах чуткости, отзывчивости, душевности…
В ноябре прошлого года моему хорошему другу майору Сергею Г., отдавшему не один десяток лет службе, командование при увольнении, не то, что «спасибо» не сказало, но ещё и вдогонку взысканиями обвесило. «Это чтобы у тебя выходное пособие было меньше», — объяснили ему «бывалые» сослуживцы. Куда шли сэкономленные МО средства, теперь, кажется, становится понятным. Но неужели даже в кассе офицерского собрания не нашлось денег для вручения ветерану хотя бы дешёвого китайского сувенирчика, не говоря уж о «бесплатных» тёплых словах и товарищеском рукопожатии.
А вот рассказ ветерана, увольнявшегося уже из внутренних войск: «День исключения из списков части прошёл буднично, серо. Никто из начальства не пожал руку, не поблагодарил за службу. Но больше всего неприятный осадок на душе остался вот с чего. При получении на руки документов в строевой, наш кадровик, словно что-то вспомнив, полез в сейф и достал юбилейную медаль «200 лет внутренним войскам» и нагрудный знак «За отличие в службе» 1-й степени, которые, оказывается, ждали меня в железном шкафу полгода…»
Отдаю себе отчёт, что эти примеры могут вызвать у кого-то из читателей саркастическую усмешку. Сколько судов нынче завалены исками офицеров – отставников к своим высшим руководителям, которые отправили их на пенсию не то, что без медали или подарка, но без квартир, жилищных сертификатов, страховых выплат и других видов довольствия, положенных по закону.
Не хочу увлекаться перечислением слишком явных огрехов кадровой политики авторов военной реформы, тем более, что новоиспечённый дембель получает путёвку в гражданскую жизнь из рук своих непосредственных командиров. Так что же мешает этим начальникам, подчинённым им кадровым органам или оставшимся кое-где «замполюдам» организовать этот процесс максимально безболезненно, обставить его, хотя бы соблюдением внешних форм приличия или, вспомнить, наконец, традиции. Ведь наблюдая, как Родина (в лице начальства) порой безжалостно и бессовестно расстаётся с ветеранами, возникает вопрос: «А захотят ли дожидаться этого момента молодые офицеры?»
Хочу привести в качестве иллюстрации следующий безобразный эпизод, рассказанный мне другим офицером, увольняемым из армии по организационно-штатным мероприятиям. Каждый день ходил он, молодой 30-летний майор, к командиру с просьбой найти ему должность или другое место службы. Наконец тот позвонил своему начальнику, и нимало не смущаясь, стоящего в дверях офицера, спросил: «Что будем делать с этим отработанным материалом?» После такой профилактической «воспитательной» беседы майор плюнул на всё и написал рапорт на увольнение.
Премия от вице-губернатора
Если покопаться в подшивках старых журналов и газет можно найти факты, подтверждающие, как ценили и чтили, провожая на заслуженный отдых, верных слуг Отечества в более далёкие дореволюционные времена! Мне не удалось найти документальных свидетельств проводов в запас офицеров Императорской армии, но что они были торжественными, можно судить по тому, какие были оказаны почести при увольнении со службы в начале 1917 года, простому киевскому городовому, прослужившему верой и правдой 35 лет!
После торжественного молебна по случаю столь важного события, в служебном помещении полицейского участка, в «красном углу» был установлен портрет ветерана. Прибывший по такому случаю полицмейстер – начальник городской полиции, в присутствии всех чинов, наградил старого служаку медалью и ценным подарком — золотой чеканкой с памятным жетоном. Не обошли вниманием ветерана и городские власти. Вице-губернатор Киева, по поручению городского главы, вручил городовому денежную премию в размере тех ещё 250 рублей! От приставов – начальников райотделов города, растрогавшемуся полицейскому были преподнесены золотые часы. Ну а непосредственные сослуживцы-городовые подарили своему товарищу образ Спасителя в серебряной ризе.
Ясно, что с таким подходом к служивым людям, характерным и для армии, соответствующей была и отдача. В офицеры ведь тогда шли не из-за высокого жалования, квартир и льгот. Немалую роль при выборе профессии играли уважительные, регламентируемые уставом и кодексом чести товарищеские отношение между офицерами, когда прекрасно уживались добросовестная субординация и естественное благородство.
Пренебрежительное отношение, оскорбление, всякого рода хамство, в офицерской среде порицалось и строго каралось, вплоть до вызова на дуэль. Поэтому, служили тогда в армии долго, но и насильно никого не держали.
Чего скрывать, в нынешний, не самый лучший для армии исторический период, который смело можно назвать «временем перемен», катастрофически не хватает у нас не только профессионалов, но и простых «работяг»: бывалых служак и нетребовательных, исполнительных Ванек-взводных. И всё чаще кадровые органы обращаются к уволенным в запас военнослужащим с предложением вернуться на службу. А недавно заговорили о создании из их числа активного резерва. Но если киногерой, сыгранный Георгием Юматовым, не представлял себя без армии, то в отношении сегодняшних ветеранов, знающих себе цену, таких иллюзий питать не стоит. Даже за большие деньги далеко офицеры не спешат вернуться в строй. И одна из причин – затаённая в сердце обида на скупых на «доброе слово» руководителей.
Будто про наши времена, писал один из лучших поэтов, публицистов и философов «золотого XIX века», Константин Батюшков: «Скупые на похвалу начальники доказывают, что они небогаты достоинствами». И продолжил свою мысль: «Что есть благодарность? Память сердца». А ведь это вполне евангельские слова!
Без разворота каровой политики от сухих цифр и штатных сеток к живым людям, у нашей Армии мало шансов стать привлекательной для настоящих профессионалов.
Подполковник запаса Роман ИЛЮЩЕНКО
