Фронтовик Зибит Умарович Зибитов вообще считает себя везунчиком. Два раза он был ранен. Трижды контужен. Пару раз тонул. А были и вообще уникальные случаи, которые можно назвать чудом!
Вот один из них в рассказе ветерана:
— Нас тогда вывели с передовой и мы ждали пополнение. Я варю в котелке кашу из концентрата и смотрю боковым зрением, что какой-то солдат молодой крутит гранату Ф-1. Спрашивает у меня как её бросать? Объяснил и говорю: «Только это делай в бою, когда надо». Отвернулся, слышу стук о землю и шипение. Смотрю, боец этот вынул чеку, кинул гранату тут же и стоит, смотрит на неё. Я только успел крикнуть: ложись — и сам упал. До гранаты было меньше метра. Раздался взрыв. Стал себя ощупывать – жив, ни царапины. Смотрю ни котелка, ни камней, на которых он стоял, ни огня — всё унесло, а солдат тот тоже стоит живой и себя ощупывает. Только пару зубов осколок выбил, а один в горло попал — кровь пошла. Постоял тот солдат и упал, от страха видно. Подбегает мой друг Евгений: «Что случилось?» Я рассказал. Он меня обнял и говорит: «Поживём ещё!»
Как в воду глядел боевой друг. Зибиту посчастливилось выжить в этой сумасшедшей, кровопролитной войне, на которой молодой дагестанский парнишка освоил несколько фронтовых профессий. Был моряком, служил в пехоте, осваивал полковой миномёт, а заканчивал службу снайпером.
Война началась для него – добровольца в Сталинграде. Он попал в команду, которая доставляла по Волге защитникам города на Волге самое ценное – боеприпасы. Им удалось под бомбёжкой сделать первый рейс, а на обратном пути одна из бомб угодила точно в цель и баржа быстро пошла ко дну. Выплыли не все. На берегу всех выживших допросили и распределили по частям. Так Зибит попал в миномётную батарею. Изучали матчасть, готовились к наступлению. А когда оно началось, всех перебросили на правый берег Волги, в посёлок Красный октябрь, в район тракторного завода. Там всё было разрушено – кое где стояли одни закопченные печи. Возле этих печей и грелись миномётчики, здесь же готовили пищу. Ну и конечно, когда команда поступала, стреляли. Так продолжалось до февраля 1943-го, до пленения немцев.
После Сталинграда миномётчик Зибитов направляется в 14-ю отдельную учебную бригаду в Сызрани, где готовили бронебойщиков и снайперов, а продолжать обучение пришлось в снайперской школе в Ржеве. Город был очень сильно разрушен. Как Сталинград, а то и больше. Ни одного целого дерева, ни одного дома. Думал, Зибитов, что по окончании школы станет снайпером, но его определили автоматчиком. Снайпером и очень неплохим он станет позже, а пока молодого солдата, успевшего уже понюхать пороху, откомандировали в 260-ю стрелковую дивизию, входившую в состав 16-й армии Центрального фронта. Она тогда располагалась под Белгородом. Армией командовал генерал И.Х.Баграмян, а фронтом — генерал К.К. Рокоссовский. В это время в самом разгаре была битва на Курской дуге.
Батальону, где служил молодой дагестанец, поставили сложную задачу – овладеть господствующей высотой, которая прочно удерживалась немцами. Дело ночью было. Немцы сигнальными ракетами всё вокруг освещают, постреливают. А мы нос в землю и буквально ползём по трупам. А летом, на жаре трупы быстро разлагаются, и вокруг стоит жуткий запах. Доползли всё же до наших окопов, а они тоже битком трупами набиты. Стали окопы освобождать, выносить разлагающиеся тела. Ужас работёнка. До утра носили и в сторонке прикапывали.
Утром немцы заметили, что окопы заняты, и стали батальон из миномётов обстреливать. Целый день пока не стемнело, долбили. Потери пошли жуткие, а укрыться негде. У немцев всё пристреляно — осталось от батальона всего 9 человек – остальные полегли. И уйти нельзя – приказа нет. Надо держатся. Попрятались в щели, дежурят попарно. Меняют друг друга по очереди.
— Под утро моя смена стоять, — продолжает вспоминать Зибит Умарович, — и я вижу немец, который на высотке, за пулемётом начал засыпать, головой клюёт. Я друга своего Василия из Новосибирска разбудил, показываю ему — гляди. Ну и решились провести операцию. Подкрались мы к нему, сняли, а остальных, спящих в блиндаже гранатами забросали. 25 человек я тогда насчитал. Ещё пятеро в плен сдались. Тут наши подтянулись. Так мы заняли эту злосчастную высоту 307,5.
Позже 16-ю армию, где воевал Зибитов, передали 1-му Прибалтийскому фронту. Так осенью 43-го он оказался в Белоруссии, в Витебской области. Здесь для него начался, наверное, самый продолжительный и, пожалуй, наиболее интересный период службы. Так его описывает сам ветеран:
— Вызвал меня командир полка и говорит: ты кажется, снайпер? Так точно, отвечаю. — У немцев появился снайпер, который охотится на офицеров – уже трёх командиров взводов у меня убил. Надо его уничтожить. Так я получил задачу. Три дня сидел в засаде — напротив нашего расположения, но никого не увидел. За это время ещё одного офицера снайпер подстрелил. Осмотрел труп, а у него пуля сбоку вошла, т.е. это значит, что стрелок не напротив нас, а где-то в стороне находится. Пошёл на правый фланг и точно — нашёл там лёжку снайперскую. Занял позицию напротив. Наблюдал всю ночь, а под утро, вижу — крадётся немчура, лет 40 на вид. Лёг, достал из нагрудного кармана письмо, стал читать, улыбается. Дочитал, убрал и стал винтовку приспосабливать, чтобы, значит, моих товарищей убивать. Ну, я его тут и приложил, прямо в лоб. Всего на счету снайпера Зибита Зибитова больше 50 немцев. Точный счёт, делая насечки на прикладе своей винтовки, как это было принято, он не вёл, считая это нескромным.
А вскоре его ранили. Произошло это 17 февраля 1944 года под Оршей. Было это так: соседний батальон выбил фрицев с их позиций, занял окопы, а батальон Зибитова пошёл на подкрепление. Немцы тут же начал обстрел и одним из осколков его ранило в грудь – зацепило седьмое ребро.
— Как будто кто-то молотком тупым ударил, — вспоминает Зибит Умарович, — и я упал. Но сознание не потерял. Только чувствую — что-то тёплое течёт. Перевязали меня ребята, и я даже в начале сам пошёл в тыл, а потом чувствую, не могу. И меня эвакуировали сначала в медсанбат, а потом в город Рославль, в госпиталь. В первый же день моего прибытия туда сам город и госпиталь подверглись бомбёжке – сгорели два деревянных барака вместе с ранеными – никого не успели эвакуировать. Сам я спасся чудом …
После того, как Зибитов был благополучно прооперирован, его перевели в дом отдыха МВД на станцию Отдых под Раменским, где он долечивался. Раны затянулись и большинство бойцов рвались на фронт. В противном случае – комиссовали и отправляли на оборонные заводы. Узнав, что ведётся набор добровольцев в какую-то воинскую часть, решил вместе с товарищами записаться. Но оказалось, что формировался ярославский 521-й конвойный полк войск МВД. Немного подумав, Зибит Умарович выразили желание служить там и его, после небольшой проверки, зачислили в списки полка. Всего набралось 27 человек, которых привезли в Ярославль, поставили на все виды довольствия. Там, с ноября 1944-го и проходила его дальнейшая служба.
В составе полка он выезжал в командировку в Прибалтику, где участвовал в борьбе с бандитским вооружёнными формированиями. 3 марта 1950 года сержанта Зибитова демобилизовали и он, наконец, приехал домой. Но уже в конце марта поступил на сверхсрочную службу в формируемую отдельную роту внутренних войск в Махачкале, оружейным мастером. В этой части, в этой должности и проходила его дальнейшая служба. Рота была развёрнута в дивизион, потом в полк, затем стала дивизией. В наше время – это 102 оброн СКРК.
На всю жизнь Зибит Умарович сохранил любовь к оружию и долгое время был одним из лучших стрелков войск. Он не раз участвовал в различных состязаниях, занимал призовые места. В 1955 году, например, на соревнованиях в Махачкале он выбил 90 очков из 100 возможных – это уровень мастера спорта, но эту степень ему тогда не дали.
Уволился в запас в мае 1968 года, в звании старшины. Проживает в Махачкале.
Награждён орденом Отечественной войны 1-й степени, медалями За отвагу, За боевые заслуги, За победу над Германией. Сегодня ветеран полон сил и строит планы на будущее, а они у него большие : воспитать правнуков настоящими воинами и патриотами!
Роман ИЛЮЩЕНКО
