Институт военного духовенства необходим
— считают в Общественной палате
Для повышения боеспособности Вооруженных сил, создания необходимой мотивации для исполнения воинского долга необходимо ускорить процесс формирования в армии и на флоте института военного духовенства. К такому выводу пришли члены Общественной палаты в ходе слушаний на тему «Священнослужители в армии: состояние и перспективы становления службы по работе с верующими в войсках, воинских формированиях и органах».
11 декабря в Общественной палате прошли слушания на тему «Священнослужители в армии: состояние и перспективы становления службы по работе с верующими в войсках, воинских формированиях и органах». Их организатором выступила Комиссия по проблемам национальной безопасности и социально-экономическим условиям жизни военнослужащих, членов их семей и ветеранов. В мероприятии приняли участие председатель Комиссии ОП по нацбезопасности Александр Каньшин, председатель Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями протоиерей Дмитрий Смирнов, начальник управления по работе с верующими военнослужащими Минобороны России Борис Лукичев, представители Министерства обороны, религиозных организаций, общественности.
Открывая слушания, Александр Каньшин подчеркнул, что в основе боеготовности Вооруженных сил лежит состояние духа военнослужащих. «Без формирования духовно-нравственных основ мы не вырастим полноценного защитников. Если мы наплодим обученных сильных накаченных ребят, научим их стрелять, но при этом не воспитаем в них высокие моральные качества, это в итоге может больно ударить по нашему обществу», — сказал выступавший. По словам Александра Каньшина, в последние десятилетия наблюдается снижение воспитательной функции армии, в связи с чем сегодня особенно возрастает роль священнослужителей в Вооруженных силах.
Временно исполняющий обязанности начальника Главного управления Минобороны по работе с личным составом, полковник Михаил Смыслов проинформировал собравшихся о практическом завершении первого организационного этапа становления института военного духовенства в Вооруженных силах: сформированы органы центрального управления, в округах созданы отделения по работе с верующими военнослужащими, назначены первые 30 священнослужителей. Михаил Смыслов отметил, что встреча министра обороны Сергея Шойгу со Святейшим Патриархом Кириллом придала дополнительный импульс этому процессу, и выразил уверенность, что «взаимодействие армии с традиционными религиями будет продолжаться и продолжаться плодотворно».
Начальник управления Минобороны по работе с верующими военнослужащими Борис Лукичев привел статистику религиозного состояния Вооруженных сил. На сегодняшний день, по данным последних исследований, верующими называют себя 79% солдат и офицеров. Из них 67,5% — православные христиане, 10% — мусульмане, 1% — буддисты. Численность представителей иных религий и конфессий составляет менее одного процента. Борис Лукичев обратил внимание на развивающуюся систему подготовки священнослужителей, работающих в армии. По его словам, священник должен иметь представление об основах военного строительства в современной России, жизни Вооруженных сил, четко знать свое место во время боевых действий, уметь вписывать свою деятельность в общие планы командования. Докладчик заметил, что священнослужитель выполнят в армии две основные функции: богослужебную и воспитательную. При этом священник не конкурирует с офицером-воспитателем, но дополняет воспитательную работу пастырским подходом «Не вместо, а вместе», — вот, по словам Бориса Лукичева, основной принцип взаимоотношений священнослужителей и воспитателей.
Ответственный за взаимодействие с воинскими формированиями Федерации еврейских общин России раввин Арон Гуревич призвал уделить особое внимание формированию материальной и социальной базы военного духовенства. Также раввин Гуревич указал на необходимость задуматься о формировании института священнослужителей в системе МВД, в частности, во внутренних войсках, которые сегодня чаще других силовых структур выполняют реальные боевые задачи.
Проректор по учебно-воспитательной работе Московского исламского университета Раис Измайлов посетовал, что на сегодняшний день в Минобороны трудятся только два представителя исламской уммы, и порекомендовал командирам воинских частей при отсутствии соответствующих штатных должностей помощников по работе с верующими военнослужащими выстраивать юридически закрепленные отношения с местными исламскими организациями.
Раису Измаилову возразил руководитель информационно-аналитического центра «Религия и общество» Алексей Гришин. По его словам, в современном российском исламе растет влияние радикальных экстремистских течений, в связи с чем командованию военных округов и тактических соединений нужно проявлять особое внимание при установлении контактов с местными исламскими организациями. Алексея Гришина отметил, что в отличие от других религиозных объединений, российский ислам лишен внутреннего единства. Поэтому даже официальный статус ряда муфтиятов не является гарантией их свободы от экстремистских проявлений. Докладчик отметил, что мимикрия под официальные структуры — излюбленный путь радикальных исламистов, которые, легализовавшись, пытаются затем проникнуть в различные государственные организации, и не в последнюю очередь — в Вооруженные силы. Он подчеркнул, подчеркнул, что к общению с военнослужащими могут допускаться только имамы, проверенные специальными уполномоченными органами. Среди исламских объединений, наименее подверженных влиянию экстремистских групп, эксперт назвал Центральное духовное управление мусульман России и Координационный центр мусульман Северного Кавказа.
Председатель Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями протоиерей Димитрий Смирнов призвал участников слушаний задуматься над вопросом, какова конечная цель введения в Вооруженных силах института военного духовенства: практическая реализация права верующих военнослужащих на свободу вероисповедания, или формальное исполнение соответствующего решения президента, что называется, «для отчетности». В последнем случае надо просто назначить двадцать православных священников, несколько имамов и периодически показывать их по телевизору. «Если же мы действительно хотим принести духовную пользу армии, необходимо действовать иначе Необходимо обеспечить процессу формирования института военного духовенства режим наибольшего благоприятствования, понять, что это важная государственная задача, создать возможности для работы священника в армии», — сказал глава военного отдела. По словам отца Димитрия, только в этом случае по прошествии определенного времени мы увидим реальную пользу от присутствия духовенства в армии, которая может, в частности, выражаться в сокращении случаев суицида, проявления неуставных отношений, воровства, самострелов и т.д. «Не нужно делать картинку для Парижской выставки. Необходимо отбросить демагогию в этом вопросе. Это должен быть абсолютно прагматический подход», — сказал протоиерей. Отец Димитрий также подчеркнул, что одна из главных задач военного священника – создание у военнослужащих мотивации для исполнения воинского долга.
Народный артист СССР Василий Лановой отметил, что присутствие представителей религиозных объединений и, в первую очередь, православных священников в армии необходимо, поскольку «Церковь испокон веку была носителем культуры». Именно многовековая российская культура, по его словам, является основой воспитания патриотизма.
«Я – неверующий человек, но я за то, чтобы в армию пришел священнослужитель», — убеждена президент фонда «Холокост» Алла Гербер. По словам правозащитницы, в армии нужен духовник, который может просто разговаривать с людьми, выслушивать, напутствовать. Алла Гербер подчеркнула, что при этом многое зависит от личности священнослужителя. «Важно, чтобы это был образованный, высококультурный человек», — сказала она.
По итогам слушаний были подготовлены рекомендации по организации службы по работе с верующими военнослужащими. Ожидается, что в ближайшее время они будут представлены Министру обороны Российской Федерации Сергею Шойгу.
Евгений МУРЗИН
