Зачем нужны храмы в войсковых частях Ракетных Войск Стратегического Назначения, священник в соединениях, использующих смертоносное оружие, и есть ли смысл выстраивания системы взаимодействия между Русской Православной Церковью и командованием РВСН – об этом рассказал протоиерей Михаил Васильев, окормляющий данный род войск.
Если говорить об официальной истории тесного сотрудничества Ракетных Войск Стратегического Назначения и Русской Православной Церкви, то особо показательным стал 1997 год. Он был ознаменован памятным событием — подписанием базового соглашения о сотрудничестве. Оно имело своей целью духовно-нравственное воспитание военнослужащих РВСН и было подписано Патриархом Московским и всея Руси Алексеем II и Сергеевым И.Д., в то время занимающим пост главкома РВСН, первым маршалом РФ и благочестивым православным человеком, которого, к сожалению, безвременно постигла кончина. Когда открывался наш храм святой великомученицы Варвары во Власихе, который мы неофициально именуем собором РВСН, то Игорь Дмитриевич (будучи уже в ранге министра обороны) в своем обращении сказал: «У нас спрашивают, зачем нужен храм во Власихе, в главном штабе ядерных сил России, а также храмы в других частях? Так вот я заявляю: как министр обороны, я убежден, что если Церковь и армия не спасут Россию, то не будет ни Церкви, ни армии, ни России». Именно поэтому последним документом, подписанным им в 2006 году, было официальное обращение к руководству страны уже в качестве Председателя клуба военноначальников России. Игорь Дмитриевич обратился с воззванием в форме открытого письма о необходимости возрождения института военного духовенства в российской армии. Этот завет Игоря Дмитриевича мы выполняем. В прошлом году я дважды докладывал президенту РФ о важности возрождения традиции полковых священников в РФ. Решение президента было принято, и сейчас совместно с руководством Министерства Обороны мы занимаемся многотрудной реализацией этого очень сложного решения, но такого важного и необходимого для эффективности военной реформы.
Реальность такова, что когда человек подвергается опасности, он задумывается не о временном, а о вечном. Вряд ли человека, у которого болит зубной нерв, заинтересует новый сорт духов или новая марка машины. То же самое происходит и в ситуации, когда человек находится в условиях, сопряженных с риском для жизни. Что касается стратегических ракетчиков, то это наиболее интеллектуальный род войск. Наверное поэтому они первыми начали тесное взаимодействие с Русской Православной Церковью, причем, на всех уровнях. Слава Богу, ракетные войска не участвуют в боевых действиях, хотя были отдельные прецеденты: в частности, инженерно-саперный батальон РВСН участвовал в прокладке дорог в Чечне, и еще несколько случаев, когда специалисты РВСН принимали участие в контртеррористической операции на Северном Кавказе. Священники РВСН (в том числе и я, человек, который координирует эту работу много лет на уровне штаба РВСН во Власихе) пользуются (уже при пятом командующем РВСН) неизменной поддержкой командования и чувствуют постоянную помощь от них. Все вопросы и проблемы, которые возникают при выстраивании системы церковного окормления военнослужащих, решаются лично командующим РВСН – генерал-лейтенантом Каракаевым С.В. и его заместителями очень оперативно. Пользуясь случаем, я хотел бы сказать, что так легко, как в РВСН, работать не бывает нигде в российской армии. Страшное смертоносное оружие, которое действительно способно уничтожить всю нашу планету за несколько минут, находится в руках людей, которые очень большое внимание уделяют духовно-нравственному воспитанию своих подчиненных. Именно поэтому наш храм во Власихе благоукрашается, и в большинстве соединений РВСН тоже имеются храмы.
Регулярно, примерно раз в месяц, мне приходится работать в одной из дивизий РВСН – таким образом, мы совершаем командировки по всей стране. Последний раз я работал в дивизии РВСН, дислоцированной в Кировской области, через неделю собираюсь еще в одно соединение. Безусловно, работа внутри этого воинского коллектива, насчитывающего много тысяч человек, всегда мне как пастырю доставляет особую радость. Я вижу, во-первых, глаза (в большинстве своем) умных людей. Во-вторых, уровень солдат, которых туда отбирают – тоже выше среднего, поэтому работать с ними интеллектуально комфортно.
Что касается проблем, то они в государстве общие и независимо от рода и вида войск, поэтому тот опыт, который наработан, в том числе в «горячих точках» и других гарнизонах, он всегда в активном резерве. Целенаправленно мы проводим работу по борьбе с грехом уныния, очень актуальным в современной армии. В результате таких мероприятий у многих военнослужащих появляется желание нести свой тяжелый, но очень важный для всех нас, для самого военнослужащего, для спасения его души, жизненный крест. Хочу сказать, что военнослужащему попасть в Царствие Небесное гораздо легче, чем священнику.
Ежедневно в соединениях РВСН проходит невидимая, но очень важная кропотливая работа по поддержанию на должном техническом уровне тех ракетных комплексов, которые уже многие десятилетия стоят на боевом дежурстве. Также осуществляются очень сложные работы по продлению гарантийных и постгарантийных ресурсов ракетной техники, и участие священников в подготовке и проведении испытательных пусков новых образцов ракетного вооружения стало доброй традицией в РВСН. Мы участвуем в соответствующих заседаниях командования РВСН по проблемам дисциплины и правопорядка, участвуем в приеме и вводе в строй молодого пополнения. В первые дни своего пребывания во Власихе солдаты посещают наш храм, где мы рассказываем, с какой стати он не должен спать лицом в салате (как многие его одноклассники, которые откосили от армии), почему он целый год «через день на ремень» будет нести службу вдали от родного дома, в непростых бытовых условиях, а также зачем ходить в неудобной обуви и одежде, которая круглый год одного цвета. В результате нашей работы мы видим уважение в глазах военнослужащих и сознательное желание многих из них задумываться не о временном, а о вечном.
Армия – не место для систематического воцерковления, тем более сейчас, когда срок срочной службы составляет всего 1 год. Мы не занимаемся тем, что даем некую систему знаний о Церкви, мы даем пример и образ того, как «с волками жить, а по-волчьи не выть». Мы пробуждаем в военнослужащих жажду жизни вечной, желание поверить, что мир состоит не только из видимого. Уверенность в вещах невидимых, веру во Христа мы стараемся пробудить в его сердце на конкретных примерах, а дальше «водичка дырочку найдет». Если человек получил внутреннюю мотивацию к тому, чтобы жить по-христиански, увидел в глазах священника свет жизни вечной, то он обязательно найдет и формы, и методы церковной жизни. Форма особого значения не имеет, она вторична, по сравнению с даром Веры, которая рождается в сердце человека в непростых условиях армейской жизни.
Говоря о присутствии церковной жизни в войсках РВСН, необходимо упомянуть о том, что в Военной академии РВСН имени Петра Великого действует факультет православной культуры, кроме того у нас есть священники, которые постоянно трудятся в Ростовском военном институте и в Серпуховском военном институте РВСН. Есть священник, который постоянно работает с военнослужащими РВСН в Плесецке, где проходят большинство пусков ракет, присутствует священник на 4 полигоне в Капустином Яре в Астраханской епархии, то есть почти во всех соединениях РВСН уже трудятся священнослужители. Тем не менее, есть и печальные прецеденты, возникающие в ситуации, когда священники без опыта, без искреннего желания служить не справляются со своим послушанием. Надо понимать, что священнослужители не с Марса берутся, а из того же самого общества.
Безусловно, в армии множество военнослужащих обретает веру, и большинство из них проносит эту веру через всю свою жизнь. Что касается воинов российской армии, то начиная с самых дальних точек, от Камчатки, и заканчивая российской военной базой в Абхазии и Южной Осетии – везде трудятся наши священники – где-то на постоянной основе, где-то командировочно. Кстати, недавно был подведен под крышу храм в поселке Ключи – это полигон Кура, на Камчатке, где находятся поля падения баллистических ракет. Везде совершаются для военнослужащих необходимые таинства и обряды, и люди начинают задумываться о смысле жизни. Недавно я провел занятия с тремя тысячами военнослужащих в Кировской области, со всеми офицерами, почти со всеми солдатами соединений, и как не отговаривал – все равно 50 человек захотели креститься. Понятно, что лучше человека крестить, убедившись в серьезности его намерений. Например, способен ли он после Крещения бросить курить или ругаться матом. В РВСН такие вещи объяснять проще, работая с ракетчиками в самых разных форматах: участвуя в патрулировании базовых районов подвижными грунтовыми комплексами — когда на огромную территорию выезжают семиосные МАЗы весом под 100 тонн и начинают двигаться по нашим лесам, обеспечивая за счет подвижности большую живучесть ракетных комплексов. Соответственно, и наши священники принимают в этом участие – на остановках проводят беседы. Есть и еще одно прекрасное место для общения — в «модулях жизнеобеспечения», где можно поговорить с офицерами за чашкой чая.
Мне приходилось видеть, как в очень короткий срок при подготовке и проведении пусков баллистических ракет (а в этом участвуют сотни офицеров и тысячи солдат) инженерам РВСН удавалось очень быстро и грамотно находить неисправности, технические неполадки и в полевых условиях их устранять. Это неимоверно сложно. Ракетные комплексы сочетают в себе огромное количество электроники и механики, и неподготовленному человеку увидеть внутреннее устройство этой системы, возможные варианты исправления неполадок, не испытав чувства священного трепета – невозможно. Все-таки баллистические ракеты сконцентрировали в себе интеллектуальный потенциал нашей страны, накопленный за последние 50 лет. Я вас уверяю, что та система ПРО, которую американцы еще не создали, уже уверенно преодолевается нашими перспективными ракетными комплексами. У России есть будущее, мы спокойно можем смотреть в него, рожать детей и быть спокойными за их судьбу.
Многие ракетчики в очень сложных условиях грамотно эксплуатируют боевую технику, созданную еще в советское время, есть и современные перспективные образцы уже российской кооперации промышленности. Это, прежде всего, новая ракета «Ярс», которая уже стоит на боевом дежурстве. Она настолько хороша, что все остальным государствам остается только завидовать, что в России есть инженеры, конструкторы, способные создать такие «изделия». Отчасти участвуя в обеспечении жизнедеятельности РВСН, мы видим изнутри, что ракетные войска действительно до сих пор способны решить задачу по обеспечению безопасности нашей страны на необозримое будущее. Безусловно, есть масса проблем, я не хочу быть заздравным оптимистом, но они все решаются, медленно, но решаются. Попробуй быстро похудеть – это процесс медленный, но если есть динамика, то все получится. Так и здесь – дорогу осилит идущий.
В ракетных войсках в основном трудятся умные люди, а когда человек умный – все остальное можно решить. Всегда приятно работать с умными людьми – это удел священников РВСН. Надо отметить, что мое служение очень радостное. Денег мало, но радости много. Я вижу, что через меня грешного Господь касается сердец множества людей, которые ко мне обращаются, обретают веру и укрепляются в ней. Ты сеешь доброе и вечное и видишь, что почва взрыхлена теми трудными условиями военной жизни, в которых эти люди живут.
Беседовала Анастасия ЯКОВЛЕВА
